• Home
»
• Новости
»
• Краевая больница
»
• Супермаркет для сосудов

Супермаркет для сосудов

Заведующий отделением сосудистой хирургии краевой больницы Юрий Субботин рассказал корреспонденту «Свободный курс» (№43 от 28.10.15), чем хирурги похожи на ремесленников.

Сегодня сердечно-сосуди­стые заболевания во всем мире - причина общей смертности почти в 50% случаев. Вылечиться от этих болезней невозмож­но. Но при регулярном ле­чении их последствия можно мини­мизировать, говорит заведующий отделением сосудистой хирур­гии краевой клинической больни­цы  Юрий Субботин. Он рассказал, как обстоят дела с развитием этого направления в регионе, почему  сосудистые операции доро­гие и можно ли уберечься от этих болезней.

Тысяча в год

—               Как можно оценить состояние со­судистой хирургии в регионе?

—    Очень хорошее. Сейчас в крае существуют три отделения. По ко­личеству коек это достаточно для региона. Наше отделение сосуди­стой хирургии — первое, открытое в Алтайском крае. Уже потом воз­никла необходимость в городском сосудистом отделении, которое от­крылось на базе железнодорожной больницы, затем в городе было соз­дано еще одно — на базе городской больницы № 5.

—               Чем ваше отделение отличается от других?

—Наше отделение, кроме того, что является самым старым, на мой взгляд, еще и самое опытное. Так сложилось, что в краевой больни­це всегда собирались самые тяже­лые больные Мы никогда не забываем больного, если у него есть хоть малейший шанс, например, на сохранение ноги. У нас отделе­ние большое — 60 коек, у других гораздо меньше. Мы очень много оперируем — в среднем в два-три раза больше, чем все вместе взятые сосудистые хирургии Алтайского края. В принципе, отделение на сегодня является одним из самых работоспособных в России, если судить по количеству выполнен­ных операций на артериях. Наше отделение — одно из немногих в России, где одни и те же хирурги оперируют и открытым способом, и эндоваскулярными, то есть за­крытыми, методами, когда опера­ция происходит без разреза ткани, через прокол кожи с внедрением в сосуд специальных инструментов.

—Между отделениями в нашем го­роде есть конкуренция?

—Наверное, лет 15 назад это было, но сейчас нет. Везде работают спе­циалисты высокого уровня, вопрос в возможностях. Есть больницы на 200 коек, есть больницы на 1200 коек, у них разные бюджеты. Это так же, как и у регионов: у Кузбасса воз­можности одни, у Алтая другие.

Пациентов очень много, и их хва­тает всем. Лет семь назад мне хоте­лось показать, что Барнаул не самый последний город в России, где за­нимаются сосудистой хирургией. А сделать это можно было только одним способом — количеством и спектром операций, которые мы делаем. По данным ежегодного от­чета «Состояние сосудистой хирур­гии в России» академика Покров­ского, наше отделение в течение последних пяти лет по количеству выполненных операций на артери­ях входит в первую десятку из прак­тически 180 отделений страны. За год мы проводим до 1000 операций на артериях.

—То есть оценивается только коли­чество операций?

Количество не самоцель для нас, но это возможность показать, что мы не хуже, чем люди, которые живут и работают в Москве. К тому же чем больше операций ты дела­ешь, тем лучше это у тебя получает­ся. Хирургия, с моей точки зрения, ремесло, а хирург — ремесленник, который нацелен на массовый про­дукт. Да, у каждого хирурга есть в запасе эксклюзивные операции, ко­торыми он будет хвалиться, как го­ворится, и после своей смерти. Но, в принципе, мы делаем однотипные операции. Поэтому здесь работает простой принцип: если ты делаешь 10 операций, получаешь одно каче­ство, а если 100 операций, то каче­ство будет гораздо выше.

— Главный сосудистый хирург Рос­сии Анатолий Покровский когда-то говорил, что на 1 млн. человек необхо­димо делать 1 тыс. операций вашего профиля...

—        Давайте посчитаем: у нас 2,5 млн. населения. Мы делаем в год тысячу операций, еще 500 делают другие. Около 100-150 пациентов оперируются в федеральных цен­трах. Получается, что по Алтайско­му краю мы не добираем еще при­мерно 900 операций. Но это как раз те пациенты, которые не обращают­ся своевременно к врачу. Потенци­ал нашего отделения как раз 1,5-2 тысячи операций в год.

—         Ремесло сосудистого хирурга чем-то отличается от ремесла, ска­жем, кардиохирурга?

—Я думаю, что работа любого хи­рурга ювелирна. Офтальмологи во­обще под микроскопом оперируют. По большому счету, наша работа ни­чем не отличается. Единственные, кто выделяется, — пластические хирурги, потому что они в первую очередь художники, у них на пер­вом плане эстетика, а у всех осталь­ных — здоровье.

—         Столица региона всегда оснаще­на чуть лучше, а как дела с сосудистой хирургией обстоят в крае в целом?

—Профильных отделений, кроме Барнаула, в крае больше нет нигде. Но это не означает, что жители ре­гиона остаются без специализиро­ванной помощи. Плановая консуль­тативная помощь осуществляется выездными бригадами. Например, мы давно консультируем пациентов в Бийске. Экстренную помощь жи­телям Алтайского края оказывают сосудистые хирурги нашего отде­ления через краевой центр «Меди­цины катастроф» в круглосуточном режиме. А вот диагностические воз­можности в разных районах края различны и зависят от наличия аппаратуры и обученных кадров.

Болеть можно по-разному

— По сравнению с другими реги­онами жители Алтайского края боль­ше или меньше болеют сосудистыми заболеваниями?

—У нас болеют ни больше, ни меньше. Но, с моей точки зрения, у нас в крае достаточно неплохая диагностическая база, поэтому мы больше выявляем таких заболева­ний. У нас одни из лучших в России специалистов по сосудистому уль­тразвуку — основному методу диа­гностики таких заболеваний. И в крае в целом сосудистый ультразвук тоже достаточно хороший. Благода­ря этому мы стали получать очень много больных на ранних этапах, когда пациента, в принципе, мало что беспокоит.

Есть ли у Алтайского края какая-то специфика сосудистых заболева­ний?

В этом смысле мы не какой-то отдельный регион, мы обычная территория, на которой есть все то же самое, что и в остальных регио­нах России, Европе, других странах мира. И, по статистике, в 48-50% случаев причиной смертности, как и во всем мире, являются сердечно-­сосудистые заболевания.

—Кто ваш пациент?

Если взять 1987 год, когда я пришел работать, тогда 70-летний пациент считался нонсенсом, его считали очень старым и почему-то не оперировали. Тогда было очень мало женщин и пациентов, которые страдали сахарным диабетом. Сей­час количество женщин и мужчин среди пациентов отделения практи­чески выровнялось. В большей сте­пени именно за счет женщин, кото­рые страдают сахарным диабетом. Это заболевание — бич современ­ности, при котором сердечно-сосу­дистые заболевания имеют особо злокачественное течение.

И теперь пациент 70-80 лет для нас норма. Продолжительность жиз­ни увеличилась, мы стали опериро­вать 90-летних пациентов, потому что возраст не противопоказание для операции, сам по себе возраст ни о чем не говорит. Сейчас наш па­циент — и мужчина, и женщина в среднем 70 лет.

К сожалению, от наших болез­ней вылечиться невозможно. Ког­да человек заболевает, он болеет до конца жизни, но делать это мож­но по-разному: в 70 лет заболеть и счастливо прожить еще 20 лет, а можно потерять ноги и умереть че­рез год. Мы все это объясняем, и люди к нам постоянно возвраща­ются и лечатся. И это нормальная мировая практика. Поэтому мы не страдаем от недостатка пациентов.

Юрий

Субботин о...

... том, чем занимаются в отделении

—Патология артерии — основное направление на­шего отделения. Это анев­ризмы аорты, сужения сонных артерий, закупор­ка и сужение сосудов ног. Это заболевания, которые приводят к гангрене и по­тере ноги, инсульту или смерти. Мы занимаемся и венозной патологией, правда, в меньшей степе­ни, потому что варикозная болезнь — больше эстети­ка, чем хирургия. Другой вопрос — венозные тром­бозы, но их в основном успешно лечат в общехи­рургических стационарах.

...том, как понять, что у вас проблемы с сосудами

—Чаще всего патология касается нижних конеч­ностей. Тогда появляют­ся боли в ногах при ходь­бе. Если человек после 60 лет замечает, что он про­ходит какое-то количество метров и боли в ноге за­ставляют его остановить­ся, то надо обращаться к врачу. Иногда это может быть проявлением остеохондроза, но чаще всего это поражение сосудов. К сожалению, о других сосу­дистых проблемах паци­ент может не узнать, пока не случится какое-то фа­тальное событие. Поэто­му мы рекомендуем всем жителям Алтайского края старше 60 лет выполнить ультразвуковое исследо­вание брюшной аорты и сонных артерий.

 ...том, что нужно делать, чтобы не стать его пациентом

— Атеросклерозом, из-за которого в первую очередь поражаются со­суды, болеют абсолютно все люди на Земле, прав­да, женщины заболевают позднее. Есть два четких фактора, которые способ­ствуют развитию болез­ни - курение и сахарный диабет. Поэтому от вред­ных привычек нужно из­бавляться. Очень полезна физическая активность. Хотя она не сберегает че­ловека от атеросклероза, но помогает переносить его легче.

ДОСЬЕ

Юрий Субботин родился 23 октября 1960 года в се­мье военного. Образова­ние получил в Барнауле. После окончания Алтай­ского государственного медицинского института по распределению попал в Волчихинскую ЦРБ, где отработал 3,5 года. С 1987 года работает в краевой клинической больнице. С 1998 года заведует от­делением сосудистой хи­рургии. Действительный член Европейского обще­ства сосудистых хирургов и Российского общества ангиологов и сосудистых хирургов.

К сожалению, мы встречаем очень много тяжелых случаев.

—         С чем связано появление боль­шого количества тяжелых больных?

—     Сейчас многие люди не счита­ют нужным ходить к терапевту, хотя он должен быть первым специали­стом, с которым люди общаются всю жизнь,  от 18 лет и до самой смер­ти. Люди сами часто виноваты в том, что с ними происходит. Российское терпение иногда поражает. Мы уже четко знаем, что, если у человека на­чалась гангрена, он обязательно ме­сяц посидит дома в надежде, что все само пройдет. Люди у нас не пони­мают, что для того, чтобы прожить дольше, нужно вовремя прийти к врачу. А даже когда они попадают к врачу, не всегда соблюдают ре­комендации, не читают выписки.

Знак качества

—         В прошлом году в отделении про­вели операцию по стентированию груд­ной и брюшной аорты. Об этом много говорили и писали. Что это значит на практике?

—     Я надеялся, что это получит продолжение в этом году, но пока не получило. Это такая операция, которая является определенным знаком уровня оказания помощи. Мы сейчас можем проводить любые операции, которые существуют в мире. Оборудование, кадры, жела­ние, потенциал нам позволяют де­лать все. Нет ни одной патологии, при которой мы бы не могли помочь Мы как супермаркет можем пред­ложить все что нужно.

—Сосудистые операции дорогие?

— По сравнению с другими да. Наверное, сосудистая хирургия на­ходится на третьей-четвертой пози­ции, и мы делим это место с нейро­хирургами. Думаю, что на первом месте находится трансплантация, на втором — кардиохирургия, а дальше — мы. Сосудистая хирур­гия была изначально особенной, потому что нужен был особый шов­ный материал, особенные протезы, чего не нужно было, допустим, при удалении желчного пузыря — там можно было вязать обычной нит­кой, купленной в магазине. Я застал времена, лет 30 назад, когда так и делали. Если говорить о медици­не у нас и на Западе, то мы не отли­чаемся ничем: любой наш хирург может работать в любой западной клинике и будет считаться хорошим специалистом. Но техническими возможностями и количеством рас­ходных материалов мы различаем­ся весьма ощутимо. И это отличие мы не можем сократить уже 10-15 лет. Да, мы показываем, что мы все умеем и можем, но поставить это на поток не получается.

—Для сосудистой хирургии все рас­ходные материалы везут из-за рубежа?

—     Практически. Часть искус­ственных протезов производится у нас, мы их покупаем и использу­ем. Они в некоторых аспектах нас не полностью устраивают, но они неплохие. Это все, что выпуска­ется в России. Шовный материал весь импортный, другие протезы и расходные материалы тоже. Те же стент-графты для аорты год назад по прежнему курсу стоили 500 тыс. -1 млн. рублей. Потребность Алтай­ского края в них, по самым скром­ным подсчетам, 20-50 штук в год.

—Если говорить о тенденциях в со­судистой хирургии, это как раз пере­ход к эндоваскулярным операциям?

—Да, это нужно развивать. После такой операции человек может вста­вать уже на второй день. В сосуди­стой хирургии мировая практика такова, что только 50% операций — открытые, а 50%—эндоваскулярные. У нас же около 40% операций эндо­васкулярные, остальные открытые

Надежда Кириллова